Не можешь без ранобэ? Рекомендуем посмотреть наш новый проект RUnobe.ru
Какого черта я вернулся в прошлое?
Хэ Бай уставился в монитор. От шока его глаза были широко открыты, а руки начинали все больше дрожать, когда он увеличивал фотографию, только что сохраненную на компьютер.
На фото можно было увидеть завораживающую сцену из жизни ночного города: огни десятков тысяч домов и звезды, усыпанные вдоль горизонта. Этот мягкий и спокойный, естественный звездный свет и яркие блики огней города смешивались, словно сталкивались реальность и фантазия.
Этот снимок был очень удачным изображением ночного пейзажа и идеально соответствовал теме Международной фотовыставки «Небо», которую устраивал знаменитый фотограф Чжао Тианху. Три дня, которые провел в горах Хэ Бай, гоняясь за этим кадром, не пропали зря.
Но сейчас все это казалось не столь важным. В самом углу фотографии, рядом с вершиной часовой башни Н можно было заметить фигуру, прыгающую из верхнего окна многоэтажки.
Вдруг телефон мужчины зазвонил, прервав поток мыслей. Он схватил трубку, не дожидаясь, когда человек на другом конце провода начнет говорить, и торопливо ответил:
— Дядя Чжао, кажется, я сделал какой-то безумный снимок.
— Что же на нем изображено? — спросил Чжао Тианху характерным для него хриплым голосом, а мягкий тон выдавал его приподнятое настроение. — Похоже, наш новоиспеченный мастер фотографии г-н Сяо Хэ подготовил для своих старых приятелей большой сюрприз, а? Что стряслось, ты галлюцинируешь после того, как наконец-то сделал фото своей мечты?
— Нет, — ком встал поперек горла Хэ Бая, он сглотнул и ответил: — Похоже… Я запечатлел сцену убийства.
— Что?!
Знаменитый Принц Киноиндустрии г-н Ди Цюхэ покончил с собой, спрыгнув с высотного здания!
Эта взрывная новость быстро стала вирусной, занимая заголовки первых полос всех новостных сайтов Интернета. Многие фанаты и даже не заинтересованные люди принялись прочесывать новостные страницы, пытаясь найти ответ на вопрос: «Все это было неудачной первоапрельской шуткой, неумело разыгранной для публики, или все же правдой?». Люди бранили новостные сайты за бессовестную ложь о смерти Принца киноиндустрии Ди Цюхэ.
Никто не мог поверить, что Ди Цюхэ когда-нибудь совершит самоубийство. Он был таким талантливым, стойким и влиятельным человеком. Через пятнадцать лет после дебюта он привел в массы так много замечательных произведений. Он основал компанию, которая помогла реализоваться в сфере развлечений множеству выдающихся новичков. А к людям он относился хорошо, как никто в их окружении — любой, кто вскользь упоминал о нем, обязательно говорил только хорошее. Как может такой человек, продолжавший усердно идти к своей мечте, даже после запрета своего творчества, как такой человек может решить покончить с собой! Самое важное — ему было всего 35! Он был еще так молод!
Безумные вопросы его фанатов наводнили Интернет. Каждый из них был уверен, что это всего лишь неудачная шутка, но сообщение, отправленное Компанией Хуадин с официального сайта, повергло их всех в шок:
— С глубокой скорбью и сожалением мы отпускаем нашего председателя Ди Цюхэ в лучшее место. Покойся с миром.
Казалось, весь интернет окутало безмолвие. После новости с официального сайта этой компании больше никто не мог обнадеживать себя.
— Нет! Не верю! — воскликнула Ди Чуньхуа — младшая сестра Ди Цюхэ, — и упала на колени, ее макияж потек, а волосы спутались. Ее чистая белая юбка испачкалась, соприкоснувшись с землей. — Это не мой брат, он никогда бы так…
С другой стороны дрожащего объектива камеры сестра г-на Ди Цюхэ упала на землю в кругу репортеров, рыдая прерывисто и жалостливо, позволяя всем, кто ее слышал и видел, прочувствовать ее горе.
Полицейская отложила телефон, который она использовала для просмотра новостей. Ее угрюмое лицо выражало крайнее презрение.
— Конечно, это не твой брат, твой единственный брат — Ди Сясун! Ее слезы, может быть, и кажутся искренними, но лишь для тех, кто не знает, что Ди Цюхэ был не близок со своей сводной сестрой. Она так фальшива и лицемерна, но знает, как себя подать.
Случайно застав эту сцену, Хэ Бай неловко кашлянул и слегка наклонился:
— Хм, извините, я хотел бы сообщить о кое-каком инциденте.
Женщина полицейский наконец заметила, что все это время у ее рабочего стола стоял человек. Она мгновенно сделала бесстрастное выражение лица, положила сотовый обратно на стол и растерянно улыбнулась мужчине, спросив:
— Извините, о чем вы хотели доложить?
— Я думаю, это убийство, — Хэ Бай не обратил внимание на ее прошлую оплошность, вытащил распечатанные снимки и разложил на столе, указывая на увеличенное фото, — я фотограф. Два дня назад я делал снимки ночного города с горы, на отшибе пригорода, а когда пригляделся к этому фото, даже немного растерялся.
На увеличенной фотографии можно было разглядеть фигуру, выпрыгивающую из окна. А еще белую руку, вытянутую между полосками штор.
Увидев это изображение, полицейская сфокусировала взгляд на размытой человеческой фигуре, и ее выражение лица исказилось:
— Это не самоубийство…
— Что? — Хэ Бай растерялся от ее внезапного возбуждения.
Полицейская не ответила, взглянув на остальные увеличенные снимки, она собрала их и взволнованно ринулась к офису капитана.
— Босс! Здесь невероятная находка! Ди Цюхэ не кончал жизнь самоубийством! Его убили! Здесь подтверждение!
«Что? Ди Цюхэ? Та черная тень на снимке — Ди Цюхэ? Тот самый — главный герой фильма "Бессмертный путь"?».
Бай не мог толком ничего понять, он хотел подойти и спросить о нескольких конкретных деталях, но случайно уронил календарь со стола полицейской.
Он глухо ударился о пол. На календаре было прикреплено несколько старых фотографий, одна из которых оказалась у его ног.
Он замер и поднял снимок.
На фото был изображен мужчина, юный парень, пожалуй, не старше двадцати лет. Черты его лица были идеальными, взгляд нежным и задорным, одет он был в свободную повседневную одежду — в белую бейсбольную рубашку, которая добавляла ему утонченности.
В его голове промелькнуло имя — «Ди Цюхэ», мужчина вдруг осознал, что этот человек уже мертв, и, возможно, он запечатлел момент… его смерти.
***
Хэ Бай открыл глаза и взглянул на хорошо знакомый, но уже не привычный потолок своей комнаты в общежитии. Он перевернулся на бок, накрывшись с головой одеялом, и до боли сильно зажмурил глаза.
— Нет, сейчас мне тридцать три, не двадцать, мне не двадцать…
— Сяо Бай, вставай и иди завтракать!
Он еще больше зарылся в одеяло, пытаясь заставить себя поверить в то, что слова, только что услышанные им, не что иное, как простая слуховая галлюцинация.
— В понедельник ты должен сдать свою домашку по фотографии. Быстрее поднимайся, я уже помог тебе, раздобыв оборудование, — (Лао Да) Ван Ху — старший по общежитию, — вытянул руки и сильно потянул за край одеяла. — Разве не ты получил ноль баллов по прошлому заданию? Все что ты должен сделать сегодня — выбрать день для пересдачи и умолять Профессора Сюй дать тебе еще один шанс. Все еще можно исправить, давай шевелись.
Лишившись одеяла, Хэ Бай открыл глаза и сел. Его волосы взлохматились, напоминая куриное гнездо. Он искоса взглянул на лицо Ван Ху, помолодевшее по крайней мере лет на десять. Сердце Хэ Бая было полно отчаяния.
Шел уже третий день. Больше он не мог обманывать себя.
Четыре дня назад, когда он принес стопку фотографий в полицейский участок, чтобы дать показания, случайно уронил календарь полицейской. Хэ Бай взглянул на фото, упавшее с этим пресловутым календарем, и тогда… он просто на секунду закрыл глаза, а когда открыл, он уже не был в полицейском участке, а стоял в классной комнате, в своей прежней «Альма-матер» [1].
(П/п: Альма-матер - старинное неформальное название учебных заведений (университетов))
Этот резкий переход от тридцати трех лет до двадцати, от шести миллионов на счету до шести тысяч, от подающего огромные надежды фотографа до студента-журналиста с ужасными оценками по классу фотографии… в то мгновение, когда он моргнул, мир, кажется, полностью изменился.
— Давай-давай, взбодрись, всего одно задание. Знаешь, если бы я тебя не знал, подумал бы, что тебе разбили сердце, ну или что-то в этом роде, — продолжал уговаривать его Ван Ху, стуча по изголовью кровати. — Все нормально, эта оценка составит только двадцать процентов от общего балла. Если ты сделаешь все заново, однозначно сможешь рассчитывать на стипендию, так что не расстраивайся.
Хэ Бай покачал головой, ответив равнодушно:
— Это не мне разбили сердце.
— Что?
— Лао Сану.
Ван Ху был в смятении.
— Лао Сана бросили? А когда у него вообще была подружка?
Как только он закончил эту фразу, (Лао Сан) Ню Цзюньцзе, рыдая, залетел в комнату совершенно пьяный. Икнув, он не устоял на ногах и упал на пол. Парень обхватил бедра Ван Ху.
— Лао Да, меня бросили… Лю Хуанхуан, она обманула меня! Изменила! Я хорошо относился к ней, покупал все, что она хотела, и если она говорила идти на запад — я никогда не шел на восток! Почему она так поступила? Почему повела так со мной?
Ван Ху впал в ступор.
— Лю Хуанхуан? Первая красавица факультета телевидения? Ты встречался с ней?!
Ню Цзюньцзе опустил голову, его стошнило прямо на брюки Ван Ху, а потом он отключился.
Лицо Ван Ху скривилось, будто он только что проглотил кислый лимон.
Комната наполнилась неприятным запахом, и Хэ Бай, заткнув нос, упал на кровать.
«Конечно, происходящее не было сном… но какого черта я вернулся в прошлое?».
После того, как Хэ Бай помог другу привести в чувство пьяного Ню Цзюньцзе, он наспех позавтракал, взял со стола одолженную камеру и направился в школу.
Клеш, подтяжки, полоска и клетка, очки в черной грубой оправе… ему попадались на глаза вещи, модные в прошлом десятилетии. Он глубоко вдохнул, присел на корточки на краю дороги, небрежно поднял камеру и нацелил объектив на толпу, умело настраивая фокус, пытаясь поймать свет и нажал на затвор.
Чик.
В кадр попал внедорожник, пролетевший перед его носом и поднявший пыль с обочины дороги.
Малышка, которая должна была стать главным предметом композиции, теперь была заменена размытым изображением проезжающего автомобиля. Брови Хэ Бая недовольно вздернулись, он махнул рукой перед лицом, отгоняя оседавшую пыль и заметил, что внедорожник остановился в двух шагах от него.
Задняя дверь машины открылась, из нее показалась длинная нога.
Самые обычные начищенные кроссовки, простецкие джинсы, белая футболка с рисунком, широкие плечи, длинная тонкая шея, идеальная линия подбородка, плотно сжатые тонкие губы, высокая переносица… и пара сверкающих глаз, словно вишенка на торте.
Глаза Хэ Бая округлились от неожиданности, это лицо… это Ди, Ди Цюхэ?
«Не думай, что небольшая популярность даст тебе возможность и на это раз прославиться. Только в мечтах!».
Из машины донесся визгливый женский голос. Из салона вылетел рюкзак, а следом выглянула тринадцати- или четырнадцатилетняя девочка и обратилась к Ди Цюхэ:
— Единственный человек, который может унаследовать Хуадин — мой брат. А ты дождешься — у каждой шишки из индустрии развлечений окажешься в черном списке. Водитель, езжай!
Внедорожник придал газу и скрылся. Хэ Бай смотрел на Ди Цюхэ, стоя от него в двух шагах.
Кажется, сейчас он увидел то, чего не следовало…
Чик — его палец случайно нажал на затвор камеры.
Ди Цюхэ обернулся.
Хэ Бай замешкал, по привычке повесил фотоаппарат на шею за ремешок, а потом, подумав, что это выглядело глупо, снова взял его в руки. Лицо Ди Цюхэ выражало бурю эмоций, поэтому уголки губ Хэ Бай поднялись в легкой улыбке, когда он сказал:
— Земля грязная, а твой рюкзак…
Хэ Бай указал на черный портфель у его ног, лежавший на том же месте, куда его кинула девушка.
Ди Цюхэ уловил его взгляд, наклонил голову, поднял рюкзак с земли, стряхнул с него грязь и снова посмотрел на Хэ Бая. Он не испытывал никакой неловкости из-за того, что кто-то уличил этот позорный момент, парень спросил прямо:
— С какого Вы канала?
— Что?
— В следующий раз не снимайте личное, иначе обязательно огребете.
Ди Цюхэ надел рюкзак, поймал такси, сел и уехал.
После того, как в лицо Хэ Бая полетели брызги из выхлопной трубы автомобиля, он взглянул на камеру в руках и только тогда понял.
— Эй! Что ты пытался сказать! Я НЕ «щенок» [2]!
(П/п: "Папарацци" в китайском делится на иероглицы "pup" и "arazzi". Именно трактовка "pup" - щенок - будет актуальна чуть позже.)
Перевод: Privereda1